Криминалистика по пятницам [litres] - Елена Валентиновна Топильская

— Сейчас буду, через пару минут. А кто приехал?

— Задов. Сам большой начальник.

— Все, ждите.

Закончив разговор, он повернулся ко мне и раскрыл было рот, но я сама предложила поехать туда, где его ждут, а до городской прокуратуры я сама доберусь. Может, меня главковский водитель туда докинет, пока они с медиком будут осматривать содержимое коробочки. Надо было торопиться; с Левой Задовым, особенно после того, как он возглавил дежурное судмедотделение, шутки были плохи. Он взял моду устраивать скандалы всякий раз, когда что-то нарушало плавное течение следственного действия. А поскольку плавного, ничем не осложненного течения следственных действий я не упомню за все долгое время моей работы на следствии, то Задову приходилось фонтанировать перманентно. В общем-то, он был прав, на каждом втором выезде такая фигня: если не поорешь — никто тебе работу не организует, а пара часов, потраченная зря в течение дежурной смены, вполне может обернуться пятью часами переработки. (При этом сукин сын регулярно при всех поминает, что скандалить для обеспечения надлежащей организации работы он научился от меня! Вот нахал! Я всегда держала себя в руках! Ну разве только иногда утонченно оскорбляла нерадивых руководителей, но чтоб орать и бесноваться…)

— Вообще, ты по этим пробкам быстрей пешком доберешься, — пробормотал Лешка, разворачиваясь.

Но оказалось, что мне в этот день не суждено вообще было попасть в городскую прокуратуру. Суждено мне было очутиться вместе с Горчаковым там, где нашли предполагаемую расчлененку.

Глава 4

Начальник дежурного отделения судмедэкспертов Лева Задов, вопреки нашим опасениям, не рвал и не метал, а спокойно и с некоторым даже удовольствием пил пиво из бутылки, почему-то в резиновых перчатках. Я подумала, что он перчатки натянул, едва вылезя из машины, и только после этого удосужился спросить, а где же следователь, без которого начинать не моги. И грамотный Мигулько, основываясь на горьком опыте, во избежание скандала послал за бутылкой пива. А может быть, отдал свою.

Как бы то ни было, Задов был настроен благодушно и даже улыбнулся нам, когда мы подъехали, и спросил, кто из нас окажет ему честь писать протокол под его диктовку. Мы с Лешкой переглянулись. Мне уже не хотелось ни в какую городскую; по неистребимой следовательской привычке у меня уже чесались пальцы в предвкушении составления протокола, тем более что он обещал быть не слишком длинным.

Место обнаружения подозрительной упаковки представляло собой воплощенную мечту труженика Уголовно-процессуального кодекса: заасфальтированный пятачок посреди необъятного пустыря, украшенный большой картонной коробкой от какой-то импортной техники. Это означало минимум описаний в протоколе; фактически осмотр места сводился лишь к осмотру трупа. Никаких тебе «столов с остатками пищи» и залежей грязного белья под кроватью, каждую штуку которого нужно тщательно перетрясти в поисках следов крови или других каких-нибудь следов похуже.

Ближайшие дома располагались в полукилометре от островка асфальта; Мигулько объяснил, что островок заасфальтировали, чтобы поставить на нем мусорные пухто, но еще не успели их привезти. Кто-то же, однако, уже поспешил использовать данную территорию по назначению: утром собачники, облюбовавшие пустырь под коллективную собачью уборную, не могли сдержать своих питомцев, те, независимо от породы и размеров, рвались к одиноко стоящей на площадке для пухто картонной коробке, рычали и выли на все лады. Поскольку детективы любят все, владельцы собак единогласно постановили, что в коробке не что иное, как расчлененный труп. Прибывший по вызову участковый, даже и не обладая чутким собачьим носом, все же унюхал доносящийся из коробки характерный запах, предвещавший нашему району очередной безнадежный «глухарь». Плюс соображение о том, что обычный, некриминальный мусор, пусть даже и вонючий, утрамбованный в коробку из-под техники, вряд ли будут так тщательно уклеивать со всех сторон скотчем и переть за тридевять земель.

Принюхавшись и взвесив все «за» и «против», участковый призвал на помощь убойный отдел. Те, прибыв на площадку, повели носом и послали за дежурным следователем. Короче, бабка за дедку, дедка за репку…Тут и мы приехали.

Естественно, почти все присутствующие — мы с Горчаковым, Лева Задов, участковый, оставшийся ждать развязки, криминалист с фотокамерой и кофром, постовой для порядка, и больше всех — бессменный начальник нашего убойного отдела Костя Мигулько — тихо надеялись, что в коробке окажутся, к разочарованию разве что двух собачников, набившихся в понятые, останки какого-нибудь разделанного животного — например, лося, добытого на охоте, но не довезенного в съедобном виде до родимой кухни, или свиньи, откармливавшейся на городском балконе и помершей от неизвестной болезни.

И, конечно, ключевой фигурой в распознавании останков человека либо животного являлся наш уважаемый айболит — Задов, который с большим достоинством, не торопясь допивал пиво, а мы все смотрели на него, как на пророка. Наконец он осушил последнюю каплю в сосуде, передохнул, огляделся, ища, куда бы пристроить пустую бутылку (участковый тут же ринулся и принял посуду), и мы поняли, что можно начинать.

— Ну давай уже, приступай, — кивнул ему Лешка.

И Лева приступил. К сожалению, как только разрезан был скальпелем скотч, обматывавший картон, и коробка аккуратно раскрыта, наши надежды на свинью или медведя растаяли, как дым. Конечно, это была расчлененка, классическая. Голая человеческая спина, босые ноги, которые невозможно спутать с медвежьими лапами… Распавшиеся стенки коробки изнутри были украшены, словно восточными узорами, затейливыми потеками крови. «Глухарь».

Лева, сидящий на корточках над распустившейся, подобно зловещему цветку, коробкой, поднял голову и поочередно посмотрел каждому из нас в глаза.

— Чего тут время терять? — сказал он. — Надо в морг везти и там осматривать.

Он был прав; описание обстановки заняло в протоколе три строчки, здесь оставались опера, которые готовы были стартовать на поквартирный обход ближайших домов, а полноценный осмотр содержимого коробки целесообразнее было делать в морге, положив труп не на асфальт, где каждый день гуляют собачки, а на секционный стол в специально отведенном для этого месте. Чем меньше посторонних микрочастиц окажется на трупе, тем лучше.

В специально отведенное место поехала я. Так получилось, что у Лешки вдруг нашлись какие-то неотложные дела, а мне надо было отвлечься, и лучшего места, чем морг, придумать для этого было трудно.

Только я ступила под холодные своды городского приюта мертвых, как сразу на мою душу пролилась благодать. Между прочим, все эксперты-танатологи, кого я знаю, удивительно молодо выглядят; тут явно есть какой-то фокус с энергетикой. Следователи, даже юные, еле ноги таскают, а эксперты порхают, как бабочки.

Криминалист со своей фототехникой остался на улице перед моргом — покурить. Задов отправился искать свободную